Поднимись над суетою
И ответь любя:
Что пред свечкою святою
Мучило тебя
Алчность, зло иль добродетель?
Стоило ль того?
Кто единственный свидетель
Этого всего?
Отвечай же, не скрывая,
В чём вина твоя
Перед тем, что называем
Частью бытия?
Не сгорит душа в глаголе,
Хоть и горяча.
Провиденьем Божьей воли
Греет мир свеча.
Не любим, иль не устроен,-
Не руби с плеча,
Будь того тепла достоин,
Что дарит свеча!
Я под этим небесным светом,
На природе, в покоях комнатных
Не боюсь, что проснусь поэтом,-
Опасаюсь уйти не понятым.
До меня было их немало
Громогласных да не услышанных.
Время буйное истрепало
Листья мыслей их недописанных.
Холодеющий, не согретый
Вечер мой стылой ночкой обнятый,
Дай мне силы не слыть поэтом,
Дай возможность остаться понятым
Я о прошлом не жалею,
А чего его жалеть.
Просто прошлое умеет
Без внимания стареть
Что станет дальше, никто не знает.
Не надо фальши, её хватает.
На фоне поля, шатров на фоне
Гитары тронул и бубны тронул
Порывом страстным кочевник-ветер,
Степное счастье очеловечить
Решил полётом звучащей плоти
Взбесить тенёты костров напротив.
Шелкам не спрятать округлых бёдер,
Как шалям длинных волос, что сводят
На нет стыдливость и грех в отказе
В шальном порыве, в шальном экстазе,
Где ноги светят свечеподобно.
Сапожки — напрочь. Без них удобней.
Трава -подмостки, земля – опора,
Батутом жёстким, где страсть с задором
Заводит взгляды, заводит руки.
Сердца, что бубен, даруют звуки.
Гортани пенье, а струнам тонким-
Побег из дэки в полёт их звонкий.
Эх, так ли, нет ли. Колышут плечи
В росинках звёздных погожий вечер,
Ах, ловят руки луну, как бубен.
Ой, что там завтра? А будь, что будет!
Что станет дальше, никто не знает.
Не надо фальши, её хватает.
На фоне поля, шатров на фоне
Гитары тронул и бубны тронул
Порывом страстным кочевник-ветер,
Степное счастье очеловечить
Решил полётом звучащей плоти
Взбесить тенёты костров напротив.
Шелкам не спрятать округлых бёдер,
Как шалям длинных волос, что сводят
На нет стыдливость и грех в отказе
В шальном порыве, в шальном экстазе,
Где ноги светят свечеподобно.
Сапожки — напрочь. Без них удобней.
Трава -подмостки, земля – опора,
Батутом жёстким, где страсть с задором
Заводит взгляды, заводит руки.
Сердца, что бубен, даруют звуки.
Гортани пенье, а струнам тонким-
Побег из дэки в полёт их звонкий.
Эх, так ли, нет ли. Колышут плечи
В росинках звёздных погожий вечер,
Ах, ловят руки луну, как бубен.
Ой, что там завтра? А будь, что будет!
Цыганка выпятила груди,
Что молоком набухли и запахло
Священным чем-то, что запало в душу.
И мудрый взгляд и старца и младенца
Тянулись к их округлости. Так в жажде
Все тянутся в пустыне, чтоб напиться
Воды гудящей в пересохшем горле,
Свергающейся вниз из чьей-то фляжки,
И солнце, что сжигало и палило,
Вдруг остужает пламенные копья,
И ты, бродяга, душегуб, глазами
Уже не ищешь ничего, что раньше
Искал на небе, на земле, в мечтаньях,
И дух свободы, гордости бывалой
Уже ничто пред этой женской грудью,
И медленно по наготе блуждая
Глазами, что горят огнём весёлым,
Ты таешь, словно снег в теплыни мая,
Довольствуясь свободою цыганки
Выкатывать под взгляды свои груди.