КОРМЯЩАЯ

Цыганка выпятила груди,

Что молоком набухли и запахло

Священным чем-то, что запало в душу.

И мудрый взгляд и старца и младенца

Тянулись к их округлости. Так в жажде

Все тянутся в пустыне, чтоб напиться

Воды гудящей в пересохшем горле,

Свергающейся вниз из чьей-то фляжки,

И солнце, что сжигало и палило,

Вдруг остужает пламенные копья,

И ты, бродяга, душегуб, глазами

Уже не ищешь ничего, что раньше

Искал на небе, на земле, в мечтаньях,

И дух свободы, гордости бывалой

Уже ничто пред этой женской грудью,

И медленно по наготе блуждая

Глазами, что горят огнём весёлым,

Ты таешь, словно снег в теплыни мая,

Довольствуясь свободою цыганки

Выкатывать под взгляды свои груди.